«Его экспрессивная манера живописи, абстрактно-символический стиль превращают холмы Иудеи в некие образования, над которыми плывут звезды, пульсирует космос, а сквозь камни проглядывает вечность..."

…Он ходил по Монпарнасу в яркой рубашке, с косынкой на шее, ковбойской шляпе, в кожаных штанах, с лассо на поясе. Его спутницей была Аиша, известная модель-метиска. Его прозвали «Ковбой Монпарнаса». Он был одним из символических персонажей этой удивительной эпохи...

Каждую среду он устраивает приёмы, и его мастерская становится местом встреч Модильяни, Сутина, Дерена и Хуана Гриса. В этом же здании живут Паскин и позже Зборовский. Кислинг, по словам современника, был «осью, вокруг которой крутилось все на Монмартре».

Леон Инденбаум и доугие выходцы из Российской империи считали себя пионерами новой генерации еврейских художников и образовали первое творческое объединение художников-евреев за границей «Махмадим» (Драгоценности)

"В Париже всегда есть тысячи художников, но среди них лишь немногие гении», - написал в январе 1963 года Дэвид Гилади, художественный критик газеты Маарив, имея в виду Меира Лазара, - «Есть те, кто просто стал модным. Мы покупаем их картины, а поколение спустя их просто забывают, и не остается никаких следов."
О нем писали: «Меир Лазар - поэт цвета», "поэт Монпарнаса». А сам он говорил: "Картина не является изображением. Картина - поэзия."