Альфред Таубман родился 31 января 1924 году в Мичигане. Его родители были немецкие еврейские иммигранты, которые переехали в США из Польши. Высшее образование он пытался получить в Мичиганском Университете и Технологическом Университете Лаурес, но не один не окончил.
Свой первый арт-объект Альфред Таубман приобрел, еще будучи студентом Университета Мичигана, где изучал искусство и архитектуру. В конце одного семестра любимый преподаватель живописи поставил ему С («тройку») за систематические прогулы (он предпочитал играть в гольф). И подарил свой собственный рисунок тушью, чтобы пробудить в Таубмане интерес к искусству.
Однако свои таланты тот применил в девелопменте, открывая торговые центры в американских пригородах. Заработанные деньги позволили ему стать фанатичным коллекционером, и рисунок преподавателя всегда висел у Таубмана на стене в кабинете. В 1950-е годы большую часть поступлений в коллекцию обеспечивали активно развивающиеся в Нью-Йорке галереи современного искусства, где такие арт-дилеры, как Ричард Беллами и Лео Кастелли, продавали ему едва успевшие высохнуть холсты Роберта Раушенбаха и Фрэнка Стеллы.
По мере роста своего собрания Таубман начал участвовать в аукционах, где с молотка продавалось содержимое чьих-то особняков. Так он стал обладателем нескольких полотен импрессионистов и китайской керамики по весьма хорошей цене. Будучи бизнесменом, он почувствовал, что тут кроются большие возможности. Момент воспользоваться этими возможностями наступил для него в начале 1980-х.
Аукционный дом Sotheby’s испытывал финансовые трудности и отбивался от попыток недружественного поглощения со стороны двух предпринимателей из Нью-Джерси. Глава аукционного дома испытывал к ним такое отвращение, что грозился «пустить себе пулю в лоб» в случае, если сделка состоится. В поисках выхода Sotheby’s обратился к Таубману. Тот проделал несложные вычисления. В тот момент годовой мировой оборот произведений искусства доходил до $25 млрд. Общие продажи в Sotheby’s и Christie’s за год составляли меньше $1 млрд. Как он писал в своих мемуарах «Порог вхождения: невероятная карьера торговца роскошью», «это означало, что огромная доля арт-рынка просто ждет, когда ее приберут к рукам». Дополнительным бонусом был круглосуточный доступ к лучшим экспертам, которые могли давать рекомендации по покупкам произведений искусства. Стратегия трансформирования аукционного бизнеса, предложенная Таубманом, была проста. «Sotheby’s не занимался ритейлом в том смысле, в котором им занимались землевладельцы и инвесторы, с которыми я имел дело, и тут-то и открывались новые возможности», — рассказывает он в своей книге.
Аукционный дом Sotheby’s испытывал финансовые трудности и отбивался от попыток недружественного поглощения со стороны двух предпринимателей из Нью-Джерси. Глава аукционного дома испытывал к ним такое отвращение, что грозился «пустить себе пулю в лоб» в случае, если сделка состоится. В поисках выхода Sotheby’s обратился к Таубману. Тот проделал несложные вычисления. В тот момент годовой мировой оборот произведений искусства доходил до $25 млрд. Общие продажи в Sotheby’s и Christie’s за год составляли меньше $1 млрд. Как он писал в своих мемуарах «Порог вхождения: невероятная карьера торговца роскошью», «это означало, что огромная доля арт-рынка просто ждет, когда ее приберут к рукам». Дополнительным бонусом был круглосуточный доступ к лучшим экспертам, которые могли давать рекомендации по покупкам произведений искусства. Стратегия трансформирования аукционного бизнеса, предложенная Таубманом, была проста. «Sotheby’s не занимался ритейлом в том смысле, в котором им занимались землевладельцы и инвесторы, с которыми я имел дело, и тут-то и открывались новые возможности», — рассказывает он в своей книге.
Ключевая идея Таубмана заключалась в том, что искусство стоит рассматривать
как потребительский товар люксового сегмента,
а аукционный дом – бутик с комплексным обслуживанием
Чтобы захватить рынок, говорил он, Sotheby’s должен трансформироваться в полноценный бутик с комплексным обслуживанием. Таубман действовал быстро и решительно. «Он демистифицировал процесс аукционных торгов для широкой публики», — говорит Ричард Польски, автор книги «Пророки искусства». Каталоги стали глянцевыми и подробными. Новых коллекционеров заманивали блокбастерами вроде продажи имущества Энди Уорхола или украшений герцогини Виндзорской (Элизабет Тейлор тогда купила бриллиантовую брошь за $625 000). В Лондоне вдобавок к офису появилось кафе, а в Нью-Йорке отстроили роскошную штаб-квартиру с эскалатором и стеклянными стенами по образу торговых центров Таубмана. Эффект был ошеломляющим. По словам нынешнего генерального директора Sotheby’s Тэда Смита, Таубман создал «современную систему аукционов для коллекционеров предметов искусства».
Деятельность Таубмана в роли главы Sotheby’s прервалась внезапно в 2000 году. Таубмана и главу Christie’s сэра Энтони Теннанта обвинили в сговоре относительно размера комиссионных сборов для продавцов и покупателей, что нанесло их клиентам ущерб на сумму $100 млн. Британский подданный Теннант избежал наказания, отказавшись предстать перед американским судом. Но Таубмана признали виновным и приговорили к девяти с половиной месяцам тюремного заключения. Потеряв, по собственному признанию, «часть своей жизни, доброе имя и 27 фунтов веса», он в 2005 году продал контрольный пакет акций Sotheby’s. Однако сохранил долю 4,9% и доступ к рекомендациям экспертов. И регулярно появлялся на торгах как покупатель на протяжении всех последующих лет.
Неудивительно, что именно Sotheby’s занялся продажей его имущества. Правда, были и другие варианты. Учитывая, что на кону миллионы долларов, Christie’s приложил немало усилий, чтобы получить возможность заниматься продажей этой коллекции. Обе компании отправили своих экспертов в дома Таубмана в Палм-Бич, Нью-Йорке, Детройте и Лондоне. Они представили наследникам макеты каталогов. Sotheby’s выиграл, предложив беспрецедентную гарантию на $500 млн. «С точки зрения пиара они просто не могли себе позволить проиграть, — говорит Польски. — Как публика отнеслась бы к тому, что имущество семьи Таубмана досталось Christie’s?» «Он покупал с шиком и авантюризмом», — признается вице-президент Sotheby’s Джордж Вахтер, вспоминая своего бывшего шефа.
Резиденцию Таубмана в Палм-Бич украшали в основном полотна старых мастеров, картины импрессионистов он хранил в нью-йоркской резиденции, а самые эффектные работы представителей современного искусства дополняли столь же авангардный стиль его дома в Детройте. «Все это было очень красиво и очень красиво представлено, — рассказывает Джордж Вахтер. — Он не ставил себе какие-то рамки и покупал то, что ему нравилось».
В январе 2015 года Альфред Таубман собрал свою семью в Палм-Бич. Кроме родственников на встрече присутствовали несколько представителей клана Sotheby’s, с которым он сблизился, после того как в 1983 году купил за $124,8 млн этот аукционный дом. Когда обед подходил к концу, 90-летний магнат отозвал в сторону Вахтера («Джордж, я хочу с тобой кое-что обсудить») и раскрыл каталог ближайшего аукциона Sotheby’s «Старые мастера». Вахтер посоветовал Таубману приобрести «Кающуюся Магдалину» кисти Гверчино и «Мадонну с младенцем» Амбросиуса Бенсона. Таубман купил обе картины, делая ставки по телефону. Небольшую по размеру работу Бенсона он поместил рядом со своей кроватью, где она и оставалась до смерти миллиардера 17 апреля 2015 года.
Альфред Таубмен был женат на Джуди Мазор, победительнице конкурса красоты «Мисс Израиль». От брака родилось трое детей.
Помимо занятий бизнесом Альфред Таубмен жертвовал немалые деньги на развитие здравоохранительных учреждений, библиотек, образовательных учреждений. Он делал большие пожертвования для Мичиганского Университета, Медицинской библиотеки имени Таубмена, Центра здравоохранения Таубмена и архитектурного колледжа Таубмена. Его последнее пожертвование составило 5 миллионов долларов. Он сделал такой огромный вклад для поддержания исследований доктора Евы Фельдман и доктора Ехоаша Рафаэля Мичигана. Эти исследования нацелены на создание способов помощи людям, страдающим глухотой и болезнью Лу Джехрига.
