Выставка «Twosome» представит творчество Луиз Буржуа

Франко-американская artiste, чьим тотемом еще при жизни стали пауки; комбинирующая секс с психоанализом и феминизмом; едва не дожившая до 100 (не хватило каких-то ерундовых полутора лет); ставшая первой женщиной, сподобившейся заполучить внушительную ретроспективу скульптур в МоМа в возрасте 71 года; замкнувшая тело и память в клетки, из которых невозможно выбраться; воспевающая женственность в маскулинности и маскулинность в женственности; в общем, матриарх современного искусства Луиз Буржуа (1911-2010) станет на несколько месяцев главной героиней Тель-Авивского музея. Любите и жалуйте.

             

Надо сказать, что Тель-Авивский музей искусств впервые представляет масштабную персональную выставку мадам Буржуа. Куратором ее, помимо Сюзан Ландау, выступил Джерри Горовой – многолетний ассистент художницы и президент Фонда Луиз Буржуа в Истоне. Поименованная «Twosome», выставка исследует проблему двойственности, лежащей в основе концепции и формотворчества Буржуа, где мужские и женские особи меняются гениталиями, закручиваются в спираль и оттуда убеждают, что пол – понятие все-таки социальное.

Самое занятное, что увлеченная поисками женской самоидентичности с детства, на 99-м году жизни американская мадам рьяно сражалась за права ЛГБТ. Трансгендерная катавасия в ее работах с неясными половыми ролями недвусмысленно отсылает к «Анти-Эдипу» Делёза и Гваттари, к их непроизводительным машинам желания. Угнездившись некогда в складках мысли Делёза, Буржуа принялась утверждать знаки утраты самотождественности, лишая объект притязаний на целостность. В итоге на излете жизни она увлеклась бесформенными тряпичными куклами, развоплощенными образами, за которыми парадоксально угадывался образ совместности. Ее opus magnum «Разрушение отца» заполонили фаллические символы и набухающие груди, на алтаре покоилась расчлененная туша; в инсталляции «Три горизонтали» троица экорше уподобилась семейству без кожи, разложенному по полочкам согласно иерархии. Бесполые пауки на тонких ножках рвались из семейной паутины вширь и ввысь – свои крупноформатные шедевры Луиз посвятила обиженной фаллократическим миром матери, которая, подобно Арахне, ткала и латала бесчисленные гобелены; порой ей даже приходилось по велению заказчика прикрывать срамные места ангелочков цветами.

Работы Луиз Буржуа неизменно подпитывались детскими комплексами и субъективными эмоциями художницы, принимающими довольно причудливые формы. Пленница своих воспоминаний, она предпочитала замкнутые пространства; оттого студия ее напоминала каморку, а излюбленным мотивом стали клетки, ограждающие их истеричных обитателей от реальности. Сама Луиз замечала, что ее многоклеточные архитектурные организмы выражают разные виды боли, физической, умственной и душевной, одновременно притягивая и отталкивая друг друга.

Немудрено, что неверность отца («он был волком», писала Луиз в дневнике) и страдания рано ушедшей матери («а она – разумным зайцем») серьезно повлияли на интерес Буржуа к двойным стандартам в сфере сексуальности. На выставке «Twosome» в Тель-Авивском музее искусств всё так или иначе вращается вокруг темы парности и двойственности – будь то гигантские статуи или небольшие скульптуры, изобретенные ею инсталляции-энвайронменты или гобелены, живопись или ранние рисунки, притворяющиеся каракулями в ученической тетрадке. Каждой твари в экспозиции по паре – в полном соответствии с названием; собственно название выставке дала скульптура Twosome (можете назвать ее «Дуэт» или «Двое»), созданная в 1991 году и тогда же показанная в МоМА. Работа демонстрирует слияние двух металлических контейнеров изрядного размера, подсвеченных красным и вторгающихся друг в друга при помощи механического воздействия. И как бы нам ни казалось, что речь идет о работе сексуального характера, Луиз Буржуа, по ее утверждению, всего лишь хотела создать портрет отношений матери и ребенка. Ибо очень уж непростыми были отношения в ее собственном семействе; вероятно, Киплинг мог бы списать с нее свою Таффи, или Таффимай Металлумай, «шалунью, которую надо наказывать» – ссылая, как это делал отец-деспот, в клетку-каморку для развития неврозов.

Ну разумеется, в экспозиции оказались и знаменитый Spider Couple (2003) – паучья пара, связанная неразрывными металлическими путами очевидной любви; и Passage dangereux  («Опасный пассаж», 1997), состоящий из лабиринта клеток, по которому, словно проходя обряд инициации, следует молодая девушка: от детского стульчика, школьной парты и качелей – к костям животных, символизирующим цикличность жизни и смерти в матушке-природе – и далее к электрическому стулу, символу вины и наказания. Здесь же присутствует проколотый иглами и прошитый нитками черный резиновый объект, некая ссылка на семейную мастерскую, мать-ткачиху и первый контакт с искусством – ведь, как уже упоминалось, Буржуа родилась в семье реставраторов и торговцев гобеленами и позже признавалась, что детский опыт работы со шпалерами (она дорисовывала недостающие фрагменты) привел ее к пониманию искусства как реставрации поврежденных частей жизни. Последняя ячейка с совокупляющейся парой означает страх перед сексом, который Буржуа приравнивает к смерти. Вереница зеркал приглашает зрителя подглядеть за тем, что происходит в клетках и, вероятно, стать непосредственным участником событий.

И, наконец, Fillette («Девчушка», 1968) – фаллос из латекса, подвешенный на крюк подобно мясной туше и чем-то и впрямь напоминающий девичью фигурку; наперебой утверждается, что скульптура сия являет собой то ли ироничный взгляд на иконографию фаллоса и мужского статуса вообще, то ли вопиет о комплексе кастрации. Хотя по сути гендеры здесь смешиваются – тестикулы можно прочесть как женские груди etc. Не говоря уже о том, что Буржуа по обыкновению заигрывает с фрейдистской идеей насчет того, что каждая женщина стремится произвести на свет собственный пенис, то бишь сына, дабы компенсировать свою физическую ущербность. К слову, на известной фотографии Роберта Мэпплторпа развеселая Луиз держит свою Fillette под мышкой, явно забавляясь происходящим.

Выставка Луиз Буржуа «Twosome» в Тель-Авивском музее искусств, организованная при поддержке Easton Foundation, будет проходить с 8 сентября 2017-го до 20 января будущего года. Кроме того, 8 сентября в 11:30 в музее будет показан документальный фильм Амей Уоллак и Марион Кеджори The Spider, the Mistress and the Tangerine («Паук, любовница и мандаринка»).

Лина  Гончарская, Culbyt