Виктор Шапиро, Stmegi
В Новой Калининградской синагоге, возведённой на месте разрушенной нацистами Новой синагоги Кёнигсберга, во второй вечер Хануки, в рамках Фестиваля искусств, поддержанного Министерством культуры и туризма Калининградской области, открылась выставка «Израильский цикл Израиля Гершбурга».
Израил Матвеевич Гершбург был евреем по всем возможным показателям: по паспорту, по лицу, по имени, по складу ума и характера. Его еврейство было подлинным — коренящемся в генетическом коде, семейном воспитании и личной связи с высокими духовными сферами. Он не был религиозным (тем более ортодоксальным), но со всей очевидностью духовно принадлежал к иному миру, нежели к непосредственно окружавшему его. И, конечно же, не только материально-бытовые и социальные нестроения начала 90-х подвигли его, как принято говорить у евреев, «подняться в Землю Израиля». Это сейчас для российского художника нормально проводить какие-то этапы жизни то в одной, то в другой стране, а для российского еврея — регулярно отправляться в Израиль и возвращаться оттуда. В то время выезд на постоянное место жительства за границу воспринимался как безвозвратный переход в трансцендентный мир, а возвращение из Израиля — как крушение еврейской мечты, если не глобальной, то уж точно личной.
Возвращение Израила Гершбурга в 1996 году из Израиля в Калининград не стало для него еврейским фиаско. Наоборот — он вернулся домой с победой: с «израильским циклом» живописных работ — его взглядом на Святую Землю, со всей ее святостью и обыденностью. Годы, проведённые на земле предков, оставили яркий след в творчестве художника, на его полотнах запечатлены пейзажи Святой земли и образы ее обитателей, взыскующих святости, пусть и не всегда ее находящих. Художник сподобился разглядеть «горний и дольний град Иерусалим» и показать их своему Калининграду. И это почти невероятно, что такой сильный и самобытный художник остался еврейским genius loci города, о котором писатель Григорий Канович когда-то сказал «даже в Б-гом забытом Калининграде, где кроме военной команды человеческого слова не услышишь».
Год назад, во второй день праздника Ханука, Израиль Гершбург покинул этот мир. В еврейской традиции принято в годовщину смерти («йорцайт») молиться о возвышении души покойного. Для «парадоксального еврея» Израила Матвеевича вернисаж его еврейской выставки стал достойным дополнением ортодоксальному кадишу — поминальной молитве.
